Дневник АПУ — 2019. День 14. Эхо гор
Грумант-батюшка, страшен,
Весь горами овышен...
Из поморского фольклора
Никогда мы так, наверное, не радовались земле, когда, проснувшись в пятницу 28 июня, увидели по правому борту заснеженные, гористые берега. Это обобщенный репортаж о Шпицбергене, который голландцы называли «острыми горами».
«Земля эта была большей частью разорванная, очень высокая и состояла сплошь из гор и остроконечных вершин, почему мы и назвали ее Шпицбергеном», — писал Геррит де Фер. Первое впечатление о Шпицбергене обманчиво — жилое место, русские поселения и норвежские города, где учатся студенты и приезжают по обмену преподаватели и ученые со всего мира. Опасно обманчивый образ этой холодной земли.
Шпицберген, или Грумант, или Свальбард — это архипелаг, острова которого испещрены ледниками. К одному такому леднику капитан решил подойти поближе. Это было после высадки в Пирамиде. В тот раз высадиться смогли не все — слишком высока была волна для наших лодок. Вообще погода на Шпицбергене переменчива. В первый раз в Баренцбурге было хмуро и пасмурно. В Ню-Олесунне дул сильный ветер с севера, пришлось одеть перчатки и накинуть капюшон. В Пирамиде шел дождь, даже ливень. В Лонгиире было по-весеннему пасмурно и дождило. Последняя высадка в Баренцбурге — солнечно и тепло. Мы снимали куртки, загорали под арктическим солнцем, смельчаки рискнули искупаться.
К слову, о высадках. В Ню-Олесунне вода захлестывала лодки, капитан разворачивал судно каждый раз так, чтобы облегчить спуск экспедиции в лодки — судно становилось на пару минут щитом от волны.
И на подходах к Шпицбергену, и уходя по Ис-Фьорду море нам благоволило. А вот Баренцево было не так благосклонно и, проснувшись после шторма, мы увидели свернутый на пол системный блок, тарелки и кружки в разных углах каюты, книжки, упавшие с холодильника.
Арктика остается Арктикой и в июле. Мы высаживались в пуховиках и теплых кроссовках с шерстяными носками либо в резиновых сапогах. Иногда завывал промозглый северный ветер. Но четвертого июля Баренцбург было сложно узнать. Тихо, солнечно, безветренно, тепло и сухо. Люди здоровались друг с другом и с нами, в ответ тоже отвечали «Здравствуйте».
Присели на бревно-скамейку попить чаю и понаблюдать за семейством песцов. В Арктике мы увидели еще оленей, моржей, неторопливо проплывающих чуть поодаль от нашей лодки, китов, тюленей и несметное количество птиц.
Мы застали на Шпицбергене полярный день, который сменится полярной ночью в ноябре. В марте на архипелаге в разные дни будут праздновать День встречи солнца. 8 марта — в Лонгиире. 22 марта — в Баренцбурге. Как рассказал сотрудник химико-аналитической лаборатории в «Российском научном центре на Шпицбергене», в марте уже светит солнце, а Ис-Фьорд, словно шторами закрыт, — там черная пелена.
В Ню-Олесунне стоит бюст полярного исследователя Рауля Амундсена, и сохранился двухэтажный домик, где он останавливался. Пожалуй, для меня это было самым «туристическим» местом из всех, что мы посетили на Шпицбергене. Ни один местный исследователь, пробегающий с папкой бумаг, к которому я подходила с просьбой о комментарии, не откликнулся. Они не отказывали, но показывали в сторону норвежского центра, который служит там чем-то вроде службы по связям с общественностью.
Пейзаж в Пирамиде кажется более суровым и безжизненным, хотя там и было теплее, чем в Ню-Олесунне. Наверное, такое бы ощущение и осталось, если бы я не пошла с группой геологов чуть дальше, за границу поселка. Им нужно было посмотреть на горы. И с высоты открылась совсем другая Пирамида, которую раньше называли «жемчужиной Шпицбергена». Голубое озеро в пяти километрах, откуда привозят в поселок питьевую воду. Долины и ущелья. Горы. «Путешествие в прошлое» — это точно про Пирамиду.
Мы увидели «цивилизованный» Шпицберген, если можно так сказать. На архипелаге есть отели, кафе, бары и рестораны. Есть магазины, почта и туристическое бюро. Здесь проводятся джазовые фестивали, выставки, спортивные соревнования и концерты.
Сюда определенно стоит вернуться, чтобы пройти горными тропами. Здесь другая Арктика. Если на Новой Земле присутствие человека никак не отмечено, то Шпицберген люди попытались возделать. Подняться на гору, и с одной стороны виден аккуратно выстроенный поселок, а с другой — дикая природа. Нездешняя красота Арктики, которая не подчиняется человеческому разуму и прихоти промышленников.
Пелагея Рачинская, студентка Высшей нормальной школы Лиона (Франция, Лион): «Мне понравился Шпицберген. В Баренцбурге пейзаж больше понравился, чем в Лонгиире. В Лонгиире было ощущение замкнутости, с другой стороны, это город, цивилизация. Любопытно было бы остаться, но, с другой стороны, там очень маленькое сообщество. И если оставаться, то нужно иметь причину и цель, чтобы там было чем заняться».
Диана Клим, студентка САФУ (Архангельск): «Я давно хотела побывать на Шпицбергене, больше всего впечатляют пейзажи. Кажется, что горы одинаковые, но в каждой точке они видятся иначе. Поражает, то, что видел на картинках, является реальностью. Как красивые обои для рабочего стола — есть возможность побывать на рабочем столе своего компьютера».
Александр Черкасов, д. ист. н., зав. лабораторией мировых цивилизаций международного сетевого центра фундаментальных и прикладных исследований (Россия, Сочи): «Я хочу поработать в Ню-Олесунне. Та обстановка, которая там сложилась, позволяет именно это делать — заниматься наукой. Наличие микроклимата, особенности флоры и фауны, погодные условия — все это позволяет более свободно глядеть в мир науки или заглядывать в окно науки. Ничто не мешает, нет раздражающих факторов. Это во главе стоит всего».
Источник: narfu.ru